Разжигай, но помни.
7 мая 2019 года Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики рассматривал дело о разжигании ненависти и вражды в отношении болельщиков Спартака.
Вменяемая гражданину Огурцову Е.С. ответственность основана на том, что болельщиков Спартака расценили, как «социальную группу».
Законодательство РФ не содержит определения социальной группы, поэтому, в рамках данного конкретного дела, пришлось прибегнуть к помощи эксперта, который подтвердил, что болельщики Спартака – «социальная группа». На самом деле такое утверждение является сомнительным.
В "Российском ежегоднике Европейской конвенции по правам человека (Russian Yearbook of the European Convention on Human Rights)" была сделана попытка проанализировать это понятие – «Социальная группа», были приведены исторические ссылки, но вопросы остались.
С момента принятия Закона о противодействии экстремистской деятельности прошло около 15 лет. Поэтому достоверно сложно сказать, что имел в виду законодатель под термином "социальная группа". Однако стоит напомнить о следующем.
Статья 282 Уголовного кодекса РФ, а также ст. 20.3.1 КоАП РФ запрещают разжигание розни и ненависти не только по традиционным основаниям (религия, национальная, расовая и половая принадлежность), но и по основанию принадлежности к социальной группе. Термин "социальная группа" российское законодательство не расшифровывает. Но если вспомним, что антиэкстремистское законодательство является реакцией на трагедию, произошедшую в памяти народа в прошлом, то, принимая во внимание советский негативный опыт с гражданской войной и репрессиями, можно догадаться, что под термином "социальная группа" имелись в виду социальные классы. Очевидно, не желая делить современное российское общество на классы, законодателем был использован термин "социальная группа". На данный момент этот термин стал для российского правоприменителя камнем преткновения, поскольку под него подпадает любая группа лиц в количестве более двух человек.
Только в 2016 - 2017 годах под термин "социальная группа" подпали следующие группы: "группа лиц, объединенная по признаку "оказание помощи правоохранительным органам в розыске и задержании преступников" и являющаяся представителями общественной организации "Антидилер", антифашисты, сотрудники полиции УМВД по Тверской области, "сотрудники центров по противодействию экстремизму МВД" и даже "болельщики московского "Спартака".
Естественно, такое широкое понимание термина "социальная группа" не выдерживает критики, а закон в той интерпретации, которая дается ему российскими судами, является неясным и не отвечающим критериям качества закона, которые предъявляет Европейский суд по правам человека.
Европейский суд еще не принял ни одного решения, где бы рассматривал термин "социальная группа".
3 ноября 2016 г. Пленум Верховного Суда РФ принял новое Постановление о применении антиэкстремистских статей российского Уголовного кодекса, которым изменил некоторые положения своего предыдущего Постановления на эту же тему. В частности, из разъяснения относительно сферы действия ст. 282 Уголовного кодекса РФ исчезло упоминание "других групп лиц" в списке потенциальных жертв возбуждения ненависти. Теперь там указан закрытый список оснований: национальность, раса, приверженность той или иной религии. Возможно, это связано с желанием Верховного Суда РФ уйти от всеобъемлющего термина "социальная группа".
Как мы видим, к болельщикам Спартака уже применялся термин – социальная группа, и данный случай не является прецедентом, но ранее данный термин использовался в рамках уголовной ответственности. В обсуждаемом выше случае ответственность административная. Однако, полагаю, что у гражданина Огурцова есть шанс на обжалование вынесенного в отношении него постановления.
Законодателю стоит разобраться с термином социальная группа и дать также разъяснения и по поводу применения этого термина в рамках КоАП РФ, а не только УК РФ.